СМЕЛОСТЬ В БОЮ И В НАУКЕ

Глубокий по содержанию и значению проект задумали к 75-летию Победы сотрудники Дома учёных: рассказать о тех, кто защищал Родину в годы Великой Отечественной войны, а позже приехал в Сибирь создавать научный центр. Первую встречу из цикла «Учёные-фронтовики: через войну в науку» посвятили академику Дмитрию Константиновичу БЕЛЯЕВУ.

Академгородок дал миру имена многих выдающихся учёных. Но что мы знаем о них? Не так давно руководитель Интегрального музея-квартиры Анастасия Близнюк проводила опрос и выяснила, что школьникам в основном известны только две фамилии – Лаврентьев и Коптюг. А чем они занимались, даже в двух словах никто сказать не мог. Проект Дома учёных приоткрывает страницы биографии мужественных, умных, талантливых людей, которыми гордится российская наука.

ЧЕРЕЗ ВСЕ ПРЕГРАДЫ

Родился Дмитрий Беляев в Костромской губернии за три месяца до Великой Октябрьской революции. Он был одним из трёх сыновей деревенского священника. В 10 лет мальчика отправили в Москву к старшему брату Николаю, работавшему в Институте экспериментальной биологии.

Судьба брата сложилась трагично. Он уехал в Среднюю Азию создавать генетический центр по исследованию тутового шелкопряда. Кто-то написал донос, Николая арестовали и после недолгих разбирательств приговорили к высшей мере наказания.

Дима остался жить со средним братом. Положение семьи было сложным, пришлось бросить учёбу в гимназии и пойти на автозавод. Работал токарем, учился в ФЗУ. В 1934 году юноша решил поступать в Московский университет. Из-за социального происхождения его не взяли. К счастью, один из профессоров помог получить справку об успешной сдаче экзаменов, с которой Дмитрий поступил на зоотехнический факультет в Ивановский сельхозинститут (сегодня это сельскохозяйственная академия, она носит имя Дмитрия Константиновича Беляева).

В 1938-м молодой специалист стал работать в Центральной научно-исследовательской лаборатории Министерства внешней торговли Советского Союза. Отдел разведения пушных зверей контролировал сам министр Анастас Микоян, ведь пушнина считалась мягким золотом. Дмитрий поехал в Тобольск, чтобы в одном из звероводческих совхозов изучать наследственные признаки сибирских лисиц. И внезапная новость: война. Работа государственной важности давала ему право на бронь. Но Беляев добился, чтобы его взяли в Красную Армию добровольцем.

ФРОНТОВЫЕ ВЕРСТЫ

Сибирский писатель Геннадий Падерин в книге «На крутизне поиска», единственном пока художественном произведении об академике Беляеве, рассказывает, что первый бой молодой пулемётчик провёл у озера Селигер. Сразу же отличился и получил благодарность командования. Воевал на Калининском и 1-м Прибалтийском фронтах. Был дважды ранен, но возвращался в строй. В мае 1945-го в Прибалтике участвовал в ликвидации курляндской группировки врага. Там и встретил День Победы. Награждён орденом Красной Звезды, двумя орденами Отечественной войны II степени, медалью «За победу над Германией».

Ушёл он на фронт в августе 1941-го, вернулся – в августе 1945-го. Четыре года в действующей армии. 28-летнему майору предложили продолжить службу, но он мечтал вернуться к научной работе: непредвиденный перерыв и так затянулся на 1345 дней…

Беляев не любил вспоминать военные годы. Когда у него спрашивали, как это было, неохотно отвечал, что ничего особенного: бежишь, орёшь, и только одна мысль бьётся в голове: либо он тебя, либо ты его. И сурово обрывал: всё, нечего рассказывать…

СНОВА НА ПЕРЕДОВОЙ

Боевой офицер вернулся к своим мирным занятиям. Но, как позже оказалось, бойцовские качества и в науке были не лишними. Дмитрий до войны не успел завершить кандидатскую диссертацию по теме «Изменчивость и наследование серебристости меха серебристо-чёрных лисиц». А к июню 1946-го уже справился с этой задачей. Его назначили руководителем отдела, он строил серьёзные планы научной работы. Но вскоре начались гонения на генетику со стороны «лысенковцев», и Дмитрия Константиновича сняли с должности как «вейсманиста-морганиста». Прекратив генетические исследования, учёный стал изучать физиологию пушных зверей. В дальнейшем он смог применить эти два подхода, развивая учение о доместикации (одомашнивании) лисиц.

В 1957 году по приглашению Николая Петровича Дубинина Беляев прибыл в Сибирь: его заинтересовало предложение создать отдел в Институте цитологии и генетики.

– Мы с ним приехали с разницей в полтора месяца: он – в марте, а я – в мае, – вспоминает Владимир Константинович Шумный, 15 лет работавший у Беляева заместителем, а в 1985 году ставший его преемником. – Спустя год Николая Петровича снимают с должности по прямому указанию Хрущёва… Михаилу Алексеевичу Лаврентьеву велели подобрать на место директора кандидатуру из лысенковской команды. Он не мог не выполнить это распоряжение. В то время «ДК» (так коротко звали Беляева в Академгородке – прим. ред.) исполнял обязанности замдиректора института по науке. И Лаврентьев делает следующий шаг: назначает Беляева и.о. директора и берёт его под свою защиту.

Светлана Владимировна Чубченко, которой посчастливилось общаться с Беляевым, вспоминает, как вместе с группой учёных они ездили на Алтай. Там совхоз «Чергинский» собирались превратить в экспериментальное хозяйство ИЦиГ для развития мясного животноводства. Дмитрий Константинович в командировке чётко выстроил работу, строго спрашивал с каждого. Когда появилась информация, что ответ по этому вопросу будет отрицательным, сам летал в Москву, чтобы убедить вышестоящее начальство. Принципиальный руководитель, он оставался добрым, отзывчивым, понимающим человеком. Двери его дома были всегда открыты: спокойно относился к тому, что среди ночи кто-то мог забрести на чай.

ЭКСПЕРИМЕНТ ВЕКА

«ДК» был трудоголиком, как большинство настоящих учёных. Это отметил и младший сын академика: с отцом, к сожалению, не довелось общаться так часто, как хотелось бы, он был постоянно занят. Фильм, который Михаил Дмитриевич любезно предоставил для просмотра, стал тому подтверждением. Когда  Институт цитологии и генетики отметил четверть века, там работала 21 лаборатория. Занимались выведением высокопродуктивных сортов растений, повышением продуктивности животных, созданием лекарств. Дмитрий Константинович был заместителем председателя Сибирского отделения АН, его избирали в областной Совет депутатов, он объединил в СО АН учёных-фронтовиков.

Об академике Беляеве можно много рассказывать. Но, безусловно, делом всей его жизни стала доместикация лисиц. Один из известных учёных отмечал, что тысячелетия эволюции Беляеву удалось пройти за 50 лет, приручив диких животных. Его работы до сих пор цитируют. «Эксперимент века» воплощён в памятнике на территории ИЦиГ: Дмитрий Константинович сидит на скамейке с лисичкой, а та, подобно дрессированной собаке, подаёт ему лапу…

Источник: газета «Навигатор»